Everything is getting nicely out of control
Я, как истинно упоротое существо, продолжаю писать фики исключительно для себя)) А что делать, когда никто не шипперит твой ОТП?)) Ну, словом, я собиралась создать что-то почти праздничное, но получилось опять про секс и вот это вот все. Отношения. Без омелы и всего остального, но, кажется, все у них хорошо
Просто небольшой мини про глубоко любимых персонажей.
Название: Не последнее Рождество
Фандом: Симпсоны
Пейринг/Персонажи: Мо Сизлак/Вэйлон Смитерс
Категория: слэш
Жанр: AU, романс, херт/комфорт, юст
Рейтинг: R-NC-17
Размер: 2 800 слов
Предупреждения: упоминание Рождества никак не связано с религиозностью персонажей.
Краткое содержание: Из всех праздников мира Мо Сизлак сильнее всего ненавидел Рождество.
Хотя точнее было бы сказать, что он ненавидел собственную жизнь. По большей части. А под Рождество так особенно.
читать дальшеИз всех праздников мира Мо Сизлак сильнее всего ненавидел Рождество.
Хотя точнее было бы сказать, что он ненавидел собственную жизнь. По большей части.
А под Рождество так особенно.
В этот период, как никогда особенно остро ощущалось жгучее и невыносимое одиночество. Даже День Влюбленных не был такой адской мукой, как этот бесконечно добрый, раздражающий семейный праздник. В день святого Валентина у Мо хотя бы имелись клиенты: своеобразный клуб разбитых сердец для тех, кому в этом году не с кем провести вечер. Кто-то, не получивший в этом году открытку, обязательно заходил тоскливо напиться. Этот факт уже утешал Мо в его злорадстве: он, по крайней мере, не единственный в мире.
На Рождество же у него было пусто: казалось, все жители города вдруг вспоминают о близких и кучкуются за своими праздничными столами. Один Сизлак вечно оставался неприкаянный.
Самоубийство в праздничный вечер не казалось ему чем-то символичным: плевать на демонстративность, когда тебе просто на стену хочется лезть от горечи и ощущения ненужности.
Впрочем, все его рождественские попытки свести счеты с жизнью — к сожалению или счастью — заканчивались ничем. В прошлом году оказалось, что духовка сломана и засовывать в нее голову бесполезно. В позапрошлом оборвалась веревка, на которой он собрался повеситься. И так раз за разом: неудачные попытки умереть на какое-то время отрезвляли Мо. Наверное, он даже хотел видеть в этом знаки, что все еще не потеряно и следующий год обязательно будет для него счастливым.
И тем более досадно было в очередной сочельник осознавать, что все осталось по-прежнему. Это Рождество обещало стать особенно тоскливым. Сизлак уже попытался, сидя в тишине и одиночестве собственного бара оценить изменения, произошедшие с ним за год. Это не заняло слишком много времени: Мо опять феерически просрал все шансы. Кое-что хорошее все же случалось, но… сейчас он был один, таверна осталась все той же, а тоска — по прежнему невыносимой.
Ленни, вероятно, проводил время вместе с Карлом — они были буддистами и кто знает, чем занимались в сочельник. Например, медитировали. Гомер, конечно же, праздновал вместе с Мардж и детьми дома.
Сизлак даже скрипнул зубами от досады — так обидно было, что эта женщина никогда не будет его женой. И зачем он вообще на ней зациклился? Будто видел какое-то извращенное удовольствие в том, чтобы умирать от досады и зависти, глядя на таких счастливых мистера и миссис Симпсон.
За этот год, в отличие от предыдущих, у Мо даже не случилось никакого мало-мальски приятного романа. Одни сплошные отказы.
Не считая разве что Смитерса.
Черт знает, что именно нашло на Мо, когда он осознал, что поцелуй с Вэйлоном достаточно хорош и неплохо было бы поэкспериментировать еще. Ради любопытства, конечно. Или от отчаяния: ведь чем еще можно руководствоваться, если решил переспать с мужчиной, пусть даже и достаточно симпатичным? Что было на уме у самого Смитерса, который оказался вовсе не против, до сих пор оставалось загадкой. Вероятно, его тоже до ужаса допекло одиночество. Не всем ведь в этом городе везет со счастливыми отношениями, в конце концов.
Вэйлону уж точно не везло — о его невзаимной влюбленности знал, наверное, каждый в Спрингфилде, а возможно и за его пределами тоже.
Мо это, в общем-то, не особо смущало — как и тот факт, что он, разменяв четвертый десяток, вдруг переспал с мужчиной. Это в любом случае было намного лучше, чем трахаться с проститутками. Наверное, потому что Вэйлон ему правда нравился. Не так, как Мардж, конечно, но все же. Так что Сизлак даже немного расстроился, когда Смитерс заявил, что повторять им не стоит.
— Было неплохо, — сказал ему тогда Вэйлон, довольно поспешно одеваясь.
— Неплохо? — фыркнул Мо. — Вообще-то мне показалось, что было здорово. Но я не эксперт, конечно.
— Я тоже не… ох, прости. — Смитерс порывистым жестом на мгновение закрыл лицо ладонями. Незавязанный галстук-бабочка, обернутый вокруг шеи, соскользнул на пол. — Было действительно здорово. И, надеюсь, ты понимаешь, почему нам не стоит повторять.
— Почему? — спросил Мо, чувствуя себя идиотом.
— Моррис, я вообще-то влюблен кое в кого, — жутко смутившись и отведя взгляд, пояснил Смитерс. Будто бы в Спрингфилде осталась хоть одна собака, которая была не в курсе.
— Да-да, в старика, которому на тебя наплевать, — ответил Сизлак с досадой, и отвернулся. — Вообще-то, я и не предлагал повторять. — Он действительно ничего не планировал, но слышать фразы наподобие «было здорово, но…» всегда обидно.
— Прости, — кровать скрипнула: это Вэйлон оперся на нее, чтобы, потянувшись, неуверенно дотронуться до его плеча и снова отстраниться. — Просто решил озвучить на всякий случай.
— Да ладно, я не в обиде, — мотнул головой Мо. Действительно, не начинать же им встречаться. Вот было бы смешно: Мо Сизлак записался в геи и ходит, трогательно держась за руки с Вэйлоном Смитерсом. Знакомые бы тыкали в них пальцем и незнакомые, вероятно, тоже. Ужасная перспектива. Лучше даже не представлять.
Но сказанное Вэйлоном «на всякий случай» возымело абсолютно предсказуемый эффект: если тебе говорят, что лучше больше не повторять, ты уже не можешь перестать об этом думать.
Так что они переспали еще два раза: практически случайно, со стороны Сизлака так это точно не было запланированной акцией. Он никого не подстерегал под дверью и не забрасывал сообщениями в соцсетях, но и не был категорически против.
То есть, Мо вообще был только «за» и даже не думал возмущаться, когда Вэйлон, стоя на коленях, стаскивал с него штаны в подсобке таверны. Он бы и не успел, настолько быстро все произошло. Вот только что они вели какую-то ничего не значащую беседу в пустом баре, а теперь у Сизлака кружится голова от хлынувшего в кровь адреналина и внезапно накатившего возбуждения.
Он не подумал отказываться и тогда, когда Вэйлон ни с того, ни с сего позвал его в кино. Только удивленно открыл рот, даже не зная, что сказать на столь щедрое предложение, и как вообще его воспринимать. Смитерс сразу же стал городить путанную оправдательную историю о знакомых, которые собирались пойти на сеанс, о доставшихся ему случайно билетах и о совершенно невинном, приятельском походе на фантастический фильм про инопланетян.
Мо согласился, даже не успев задуматься. Его редко куда-то вот так приглашали, а толпы посетителей в этот вечер не предвиделось, бар был пуст. Да и провести время в компании Вэйлона казалось приятной перспективой, пусть даже как приятели.
Но полумрак зала кинотеатра все же наталкивал на определенные мысли, и в середине сеанса Сизлак, поддавшись порыву, взял Смитерса за руку. Людей было мало — поздний сеанс, да и фильм не особо новый — а если бы кто-то увидел, то все равно не поверил бы.
Мо понимал, как это глупо, словно на школьном свидании, но он привык совершать разные странные поступки. Вэйлон сразу же напрягся и, кажется, даже дышать перестал, но руку отнимать не спешил. Сизлак замер в ожидании, делая вид, что с интересом смотрит на экран, где зеленый монстр с аппетитом кого-то пожирает.
Он уже почти пожалел о своем импульсивном действии, когда Смитерс отмер и ощутимо расслабился, сместив их руки немного ниже, в скрытое от любопытных глаз пространство под ручками кресел, а также перехватил ладонь Мо удобнее. Это было неожиданно и приятно: совсем простой контакт рук вдруг заставил сердце Сизлака забиться чаще, будто это действительно было важно.
Продолжая невидящим взглядом наблюдать за событиями в фильме, Мо сосредоточился на ощущениях, это было похоже электричество, тепло и мягко покалывающее руку. Развязку истории на экране Сизлак совсем не запомнил, потому что Вэйлон начал аккуратно и медленно поглаживать его руку, начиная от кончиков пальцев и заканчивая запястьем. Прикосновения оказались совсем легкими, практически невесомыми. Но сладкая истома, которую они вызывали, мгновенно прокатилась волной по всему телу. Пришлось закусить губу, чтобы не застонать от удовольствия и, окончательно наплевав на кино, прикрыть глаза. Мо пытался вспомнить, когда это руки вдруг стали у него главной эрогенной зоной, но мысли путались, вытесняемые достаточно яркими и объемными картинками, во что это все может перетечь дальше. Хорошо, что на коленях стояло ведерко с попкорном, которое Мо, во избежание неловкости, прижал к себе плотнее свободной рукой.
То, что фильм закончился и уже включили свет, он понял только тогда, когда Вэйлон убрал руку и тихо кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Все в порядке? — спросил он Сизлака, когда тот проморгался.
— Нужно немного прийти в себя, — хрипло ответил Мо. — От… впечатлений после фильма.
— Тогда жду тебя на улице, — поднимаясь, ответил Смитерс. Мо так и не смог понять была ли легкая улыбка на его лице смущенной или самодовольной. Скорее всего, и то, и другое одновременно. Если такое вообще возможно.
Сизлак посидел еще минутку, размеренно вдыхая и выдыхая, а также пытаясь понять, почему так разволновался. Он, конечно, был не разбалован чужими прикосновениями и вообще физическим контактом с другими людьми, но не настолько же, чтобы вот так сходить с ума от того, что держится с кем-то за руки.
Ладно. Не с кем-то там абстрактным, а вполне конкретным Вэйлоном Смитерсом. Возможно, все дело действительно было в этом.
Перед тем, как выйти из зала, Мо тщательно отряхнул одежду, будто скрывая таким образом несуществующие следы своего недавнего неловкого возбуждения. Он был почти уверен, что Вэйлон ушел, но тот терпеливо дожидался его перед входом в кинотеатр.
— Уже поздно, — взъерошив волосы на затылке, сказал Сизлак, поравнявшись со Смитерсом. На самом деле он понятия не имел, что нужно сказать дальше. Наверное, стоило бы поблагодарить за приглашение и попрощаться.
— Да, поздно, — согласился Вэйлон, сначала глядя прямо ему в глаза, а потом быстро отводя взгляд и сосредотачиваясь на носках своих ботинок. — И мне завтра рано на работу, но… если хочешь, можешь зайти в гости.
— Сейчас? — удивленно переспросил Мо.
— Сейчас, — подтвердил Смитерс, застенчиво улыбаясь.
— И мы будем пить чай? — попытался пошутить Сизлак, подходя на шаг ближе.
— Вообще-то я рассчитывал на кое-что поинтереснее, но чай тоже можно, — он сказал это совсем тихо и, развернувшись, пошел к своей машине, предполагая, что Мо отправится следом.
Тот даже не подумал отказываться.
Сизлаку было любопытно посмотреть, как живет Вэйлон, а от весьма откровенных намеков внутри все замирало в предвкушении. Они даже о чем-то говорили, пока ехали к дому Смитерса, но Мо не помнил, о чем. Плохо он успел рассмотреть и квартиру — вечером так уж точно.
Нет, они совершенно никуда не спешили, просто ужасно не хотелось отвлекаться.
И Вэйлон оказался прав. В первый раз действительно было неплохо, а замечательно оказалось теперь. Мо не анализировал, с чем это связано, но засыпая, взял лежащего рядом Смитерса за руку, переплетая их пальцы. И почувствовал, как тот сжимает его ладонь в ответ.
А утром Вэйлона будто подменили. Он прятал взгляд и все подгонял зачарованно наблюдающего за его суетливыми сборами Сизлака. Говорил, жутко опаздывает. Но что-то еще было не так. Даже Мо со своей жуткой непробиваемостью, что касалось оценок мотивов других людей и взаимодействия с ними, это чувствовал.
— Вэйлон, я что-то сделал не так? — поморщившись, спросил он. Этот ужасный вопрос Сизлак привык задавать в похожих ситуациях, поскольку всегда делал что-то не так. Неуклюжий шаг, который все портил. Зачастую он узнавал об этом слишком поздно, чтобы дело можно было исправить.
— Моррис, с тобой все получается даже слишком… правильно, — медленно произнес Смитерс, глядя в стену, но обращаясь явно к нему. — И это проблема.
— Эм, — только и сказал Сизлак, не зная, что еще добавить. Состояние после ночи было все еще слегка заторможенное. И он откровенно ничего не понимал, уже начиная жалеть, что спросил вообще. В конце концов, этот секс оказался более чем отличный. Зачем затевать эти выяснения отношений?
— У меня правда нет времени сейчас разговаривать, — набрасывая пиджак, посетовал Вэйлон, напустив на себя самый сожалеющий в мире вид. — Меня ждет мистер Бернс.
— Ну, конечно, — пробормотал Мо, выходя за ним следом из квартиры. — Как я мог забыть.
А потом все их контакты практически свелись на «нет»: в соцсетях Смитерс отвечал односложно, а если и заходил изредка в таверну, то пребывал в таком хмуром настроении, что даже беседы о погоде не складывались.
Это не стало для Мо трагедией века, но все равно он ощущал досаду. Хотя бы из-за очередного подтверждения правила, что все симпатичные ему люди оказываются уже давно в кого-то влюблены.
Да и просто из-за ситуации в целом, из которой он вынес единственный четко сформулированный для себя вывод: любые виды романтических отношений чертовски сложны. Неважно, мужчина перед тобой или женщина, чужая голова все равно потемки, а уж веления сердца другого человека и вовсе непостижимы.
Так или иначе, но рождественский вечер он снова проводил один. Днем заходил Барни, но потом куда-то пропал, а Сизлак даже не заметил как, пребывая в своем обычном праздничном депрессивно-задумчивом состоянии. После смены на несколько кружек заглянул Гомер, но вскоре поспешил к своим, сославшись на обязательства главы семьи, чем еще больше расстроил Мо. Оставалось разве что закрыться и ехать домой, а там еще раз попробовать эту штуку с духовкой. Или что-нибудь еще более эффективное.
Возможно, это, наконец, станет последним невыносимым Рождеством в жизни Мо.
Он даже снял рабочий фартук, выключил все автоматы и уже пошел проверять, закрыт ли черный выход, когда в зале скрипнула дверь. Сизлаку стало необычайно интересно, кто же это пришел к нему в бар, в то время как все сидят с близкими по домам. Разве что какой-нибудь совсем пропащий алкоголик, у которого даже автопилот сбился.
Но это был Вэйлон Смитерс собственной персоной — сидел и гипнотизировал барную стойку на своем любимом месте.
— Привет, Мо, — поднимая взгляд, произнес он как можно более приветливо. Выглядел Смитерс при этом довольно грустным.
— Что, твой мистер Скрудж не верит в духов Рождества? — поинтересовался Сизлак, кивая в знак приветствия.
— Мистер Бернс терпеть не может этот праздник, — вздохнул Смитерс.
— Да, я тоже.
— Правда?
— Ну, как видишь, — Мо развел руками, — мне особо и не за что. Выпьешь?
— Пожалуй, — Вэйлон уставился на него нечитаемым взглядом. — Что-нибудь, где очень, очень много льда.
— Пойду, принесу из холодильника, — вздохнул Сизлак, разворачиваясь, и негромко добавил. — Чувствуй себя, как дома, если уж тебе больше негде провести этот вечер.
В подсобке он долго копался в недрах морозильной камеры, выискивая новый пакет со льдом, и уже поймал его за полиэтиленовый уголок, как хлипкая дверь, ведущая в комнату, хлопнула. Развернувшись, Мо выпустил из рук упаковку, которая, упав, надорвалась: часть льда рассыпалась по полу.
— Ты мог бы не подкрадываться так неожиданно, — глядя на стоящего перед ним Вэйлона, сказал Сизлак с укоризной.
— Мне есть куда пойти, — ответил тот вместо извинения, — но я захотел прийти к тебе.
— Чтобы что? — поинтересовался Мо, удивляясь, с какой злой интонацией это произносит. — Отсосать мне в честь праздника?
— Может быть, — если Смитерс и обиделся, то виду не подал. Только щеки его слегка порозовели.
— Откуда ты знаешь, что мне это вообще нужно? — нахмурился Сизлак, упирая руки в бока и подходя к нему ближе. — Какого черта вообще происходит, Вэйлон? Ты ведешь себя, словно чертов злобный снеговик последние несколько месяцев, и вдруг такой сюрприз.
— Я и не уверен, что тебе нужно именно это, — ответил Смитерс, опуская взгляд и облизывая губы. — Просто ты мне нравишься и это меня ужасно злило.
— Серьезно? — фыркнул Мо, краем сознания отмечая, что расстояние между ними сокращается из-за того, что он сам теснит Вэйлона к стене. — Я уж думал, что только я в отношениях проявляю себя, как полный идиот.
— У нас нет отношений, — не слишком уверенно произнес Смитерс, упираясь спиной в кирпичную кладку.
— Конечно, — согласился Мо, преодолевая последние разделяющие их полшага, чтобы соприкоснуться бедрами и коленями. — Мы просто зажимаемся у меня в подсобке, где вечно такой бардак, что даже крысы брезгуют здесь сношаться.
— Вообще-то, сейчас я смотрю не на бардак, а на тебя, — сказал Вэйлон, притягивая его ближе и скользя ладонью правой руки по шее.
Сизлак хотел ответить, что смотреть особо не на что, он и сам нечасто это делает, но Смитерс уже целовал его, отбив всякое желание продолжать дальнейшую перепалку. Наверное, это и правда то, что было ему нужно: чувствовать, как Вэйлон прижимается к нему уже твердым членом, как нарастает собственное возбуждение и зашкаливает пульс, как гладко и правильно переплетаются их языки и как горят огнем от соприкосновений губы.
Брюки ужасно мешали и Мо, не разрывая контакт губ, постарался немного отстраниться, чтобы расстегнуть ширинку Вэйлона, обхватывая возбужденный член сначала сквозь тонкую ткань белья, а затем высвобождая и сжимая немного сильнее. Смитерс замычал от удовольствия прямо ему в рот, раззадоривая этими звуками еще больше. Пришлось разорвать поцелуй, чтобы, отступив на шаг, разобраться с собственными штанами и бельем. Под ногой хрустнул разлетевшийся по полу лед, и Мо пришла в голову идея: потянувшись к валяющемуся рядом надорванному пакету, он взял оттуда пару подтаявших кубиков.
— Что ты задумал? — спросил его Смитерс, держась за стену так, будто вот-вот упадет.
— Ты ведь просил льда, — Мо оперся одной рукой о стену возле его головы, а другой, в которой таяли холодные кубики, обхватил оба их члена. Получилось не очень удобно, но Вэйлон все равно ахнул, ощутив прикосновение теплой ладони и обжигающего льда одновременно. Мо закусил губу, глядя в его потемневшие от желания глаза и пытаясь двигать рукой. Смитерс, не отрывая от него взгляда, опустил свою ладонь поверх его пальцев, задавая темп и сдерживая рвущиеся наружу стоны. Сизлак сорвался первым, утыкаясь ему в плечо, кончая долго и сладко, замирая в момент, когда Вэйлон негромко вскрикивает и изливается следом, добавляя пятен на их одежду. Перед глазами танцевали яркие звездочки, по руке стекала вода и сперма, а отлепляться от пиджака Смитерса и вообще двигаться не очень хотелось.
— Кажется, Рождество празднуют как-то не так, — пробормотал, в конце концов, Мо, восстанавливая дыхание.
— Но так тоже неплохо, — тихо согласился Вэйлон.
— Мы могли бы поехать ко мне и быстро организовать что-то вроде ужина, — предложил Сизлак, отстраняясь и глядя ему в лицо. — К тому же, у меня дома есть кровать и душ, это немного удобнее, чем изображать здесь озабоченных тинейджеров.
— Знаешь, — медленно проговорил Смитерс и сделал паузу. Мо был уверен, что он сейчас просто откажется и уйдет. Так что в его груди потеплело, когда Вэйлон продолжил: — По-моему, это просто отличная идея.
FIN
Всем любви и теплоты в эти холодные деньки
Просто небольшой мини про глубоко любимых персонажей. Название: Не последнее Рождество
Фандом: Симпсоны
Пейринг/Персонажи: Мо Сизлак/Вэйлон Смитерс
Категория: слэш
Жанр: AU, романс, херт/комфорт, юст
Рейтинг: R-NC-17
Размер: 2 800 слов
Предупреждения: упоминание Рождества никак не связано с религиозностью персонажей.
Краткое содержание: Из всех праздников мира Мо Сизлак сильнее всего ненавидел Рождество.
Хотя точнее было бы сказать, что он ненавидел собственную жизнь. По большей части. А под Рождество так особенно.
читать дальшеИз всех праздников мира Мо Сизлак сильнее всего ненавидел Рождество.
Хотя точнее было бы сказать, что он ненавидел собственную жизнь. По большей части.
А под Рождество так особенно.
В этот период, как никогда особенно остро ощущалось жгучее и невыносимое одиночество. Даже День Влюбленных не был такой адской мукой, как этот бесконечно добрый, раздражающий семейный праздник. В день святого Валентина у Мо хотя бы имелись клиенты: своеобразный клуб разбитых сердец для тех, кому в этом году не с кем провести вечер. Кто-то, не получивший в этом году открытку, обязательно заходил тоскливо напиться. Этот факт уже утешал Мо в его злорадстве: он, по крайней мере, не единственный в мире.
На Рождество же у него было пусто: казалось, все жители города вдруг вспоминают о близких и кучкуются за своими праздничными столами. Один Сизлак вечно оставался неприкаянный.
Самоубийство в праздничный вечер не казалось ему чем-то символичным: плевать на демонстративность, когда тебе просто на стену хочется лезть от горечи и ощущения ненужности.
Впрочем, все его рождественские попытки свести счеты с жизнью — к сожалению или счастью — заканчивались ничем. В прошлом году оказалось, что духовка сломана и засовывать в нее голову бесполезно. В позапрошлом оборвалась веревка, на которой он собрался повеситься. И так раз за разом: неудачные попытки умереть на какое-то время отрезвляли Мо. Наверное, он даже хотел видеть в этом знаки, что все еще не потеряно и следующий год обязательно будет для него счастливым.
И тем более досадно было в очередной сочельник осознавать, что все осталось по-прежнему. Это Рождество обещало стать особенно тоскливым. Сизлак уже попытался, сидя в тишине и одиночестве собственного бара оценить изменения, произошедшие с ним за год. Это не заняло слишком много времени: Мо опять феерически просрал все шансы. Кое-что хорошее все же случалось, но… сейчас он был один, таверна осталась все той же, а тоска — по прежнему невыносимой.
Ленни, вероятно, проводил время вместе с Карлом — они были буддистами и кто знает, чем занимались в сочельник. Например, медитировали. Гомер, конечно же, праздновал вместе с Мардж и детьми дома.
Сизлак даже скрипнул зубами от досады — так обидно было, что эта женщина никогда не будет его женой. И зачем он вообще на ней зациклился? Будто видел какое-то извращенное удовольствие в том, чтобы умирать от досады и зависти, глядя на таких счастливых мистера и миссис Симпсон.
За этот год, в отличие от предыдущих, у Мо даже не случилось никакого мало-мальски приятного романа. Одни сплошные отказы.
Не считая разве что Смитерса.
Черт знает, что именно нашло на Мо, когда он осознал, что поцелуй с Вэйлоном достаточно хорош и неплохо было бы поэкспериментировать еще. Ради любопытства, конечно. Или от отчаяния: ведь чем еще можно руководствоваться, если решил переспать с мужчиной, пусть даже и достаточно симпатичным? Что было на уме у самого Смитерса, который оказался вовсе не против, до сих пор оставалось загадкой. Вероятно, его тоже до ужаса допекло одиночество. Не всем ведь в этом городе везет со счастливыми отношениями, в конце концов.
Вэйлону уж точно не везло — о его невзаимной влюбленности знал, наверное, каждый в Спрингфилде, а возможно и за его пределами тоже.
Мо это, в общем-то, не особо смущало — как и тот факт, что он, разменяв четвертый десяток, вдруг переспал с мужчиной. Это в любом случае было намного лучше, чем трахаться с проститутками. Наверное, потому что Вэйлон ему правда нравился. Не так, как Мардж, конечно, но все же. Так что Сизлак даже немного расстроился, когда Смитерс заявил, что повторять им не стоит.
— Было неплохо, — сказал ему тогда Вэйлон, довольно поспешно одеваясь.
— Неплохо? — фыркнул Мо. — Вообще-то мне показалось, что было здорово. Но я не эксперт, конечно.
— Я тоже не… ох, прости. — Смитерс порывистым жестом на мгновение закрыл лицо ладонями. Незавязанный галстук-бабочка, обернутый вокруг шеи, соскользнул на пол. — Было действительно здорово. И, надеюсь, ты понимаешь, почему нам не стоит повторять.
— Почему? — спросил Мо, чувствуя себя идиотом.
— Моррис, я вообще-то влюблен кое в кого, — жутко смутившись и отведя взгляд, пояснил Смитерс. Будто бы в Спрингфилде осталась хоть одна собака, которая была не в курсе.
— Да-да, в старика, которому на тебя наплевать, — ответил Сизлак с досадой, и отвернулся. — Вообще-то, я и не предлагал повторять. — Он действительно ничего не планировал, но слышать фразы наподобие «было здорово, но…» всегда обидно.
— Прости, — кровать скрипнула: это Вэйлон оперся на нее, чтобы, потянувшись, неуверенно дотронуться до его плеча и снова отстраниться. — Просто решил озвучить на всякий случай.
— Да ладно, я не в обиде, — мотнул головой Мо. Действительно, не начинать же им встречаться. Вот было бы смешно: Мо Сизлак записался в геи и ходит, трогательно держась за руки с Вэйлоном Смитерсом. Знакомые бы тыкали в них пальцем и незнакомые, вероятно, тоже. Ужасная перспектива. Лучше даже не представлять.
Но сказанное Вэйлоном «на всякий случай» возымело абсолютно предсказуемый эффект: если тебе говорят, что лучше больше не повторять, ты уже не можешь перестать об этом думать.
Так что они переспали еще два раза: практически случайно, со стороны Сизлака так это точно не было запланированной акцией. Он никого не подстерегал под дверью и не забрасывал сообщениями в соцсетях, но и не был категорически против.
То есть, Мо вообще был только «за» и даже не думал возмущаться, когда Вэйлон, стоя на коленях, стаскивал с него штаны в подсобке таверны. Он бы и не успел, настолько быстро все произошло. Вот только что они вели какую-то ничего не значащую беседу в пустом баре, а теперь у Сизлака кружится голова от хлынувшего в кровь адреналина и внезапно накатившего возбуждения.
Он не подумал отказываться и тогда, когда Вэйлон ни с того, ни с сего позвал его в кино. Только удивленно открыл рот, даже не зная, что сказать на столь щедрое предложение, и как вообще его воспринимать. Смитерс сразу же стал городить путанную оправдательную историю о знакомых, которые собирались пойти на сеанс, о доставшихся ему случайно билетах и о совершенно невинном, приятельском походе на фантастический фильм про инопланетян.
Мо согласился, даже не успев задуматься. Его редко куда-то вот так приглашали, а толпы посетителей в этот вечер не предвиделось, бар был пуст. Да и провести время в компании Вэйлона казалось приятной перспективой, пусть даже как приятели.
Но полумрак зала кинотеатра все же наталкивал на определенные мысли, и в середине сеанса Сизлак, поддавшись порыву, взял Смитерса за руку. Людей было мало — поздний сеанс, да и фильм не особо новый — а если бы кто-то увидел, то все равно не поверил бы.
Мо понимал, как это глупо, словно на школьном свидании, но он привык совершать разные странные поступки. Вэйлон сразу же напрягся и, кажется, даже дышать перестал, но руку отнимать не спешил. Сизлак замер в ожидании, делая вид, что с интересом смотрит на экран, где зеленый монстр с аппетитом кого-то пожирает.
Он уже почти пожалел о своем импульсивном действии, когда Смитерс отмер и ощутимо расслабился, сместив их руки немного ниже, в скрытое от любопытных глаз пространство под ручками кресел, а также перехватил ладонь Мо удобнее. Это было неожиданно и приятно: совсем простой контакт рук вдруг заставил сердце Сизлака забиться чаще, будто это действительно было важно.
Продолжая невидящим взглядом наблюдать за событиями в фильме, Мо сосредоточился на ощущениях, это было похоже электричество, тепло и мягко покалывающее руку. Развязку истории на экране Сизлак совсем не запомнил, потому что Вэйлон начал аккуратно и медленно поглаживать его руку, начиная от кончиков пальцев и заканчивая запястьем. Прикосновения оказались совсем легкими, практически невесомыми. Но сладкая истома, которую они вызывали, мгновенно прокатилась волной по всему телу. Пришлось закусить губу, чтобы не застонать от удовольствия и, окончательно наплевав на кино, прикрыть глаза. Мо пытался вспомнить, когда это руки вдруг стали у него главной эрогенной зоной, но мысли путались, вытесняемые достаточно яркими и объемными картинками, во что это все может перетечь дальше. Хорошо, что на коленях стояло ведерко с попкорном, которое Мо, во избежание неловкости, прижал к себе плотнее свободной рукой.
То, что фильм закончился и уже включили свет, он понял только тогда, когда Вэйлон убрал руку и тихо кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Все в порядке? — спросил он Сизлака, когда тот проморгался.
— Нужно немного прийти в себя, — хрипло ответил Мо. — От… впечатлений после фильма.
— Тогда жду тебя на улице, — поднимаясь, ответил Смитерс. Мо так и не смог понять была ли легкая улыбка на его лице смущенной или самодовольной. Скорее всего, и то, и другое одновременно. Если такое вообще возможно.
Сизлак посидел еще минутку, размеренно вдыхая и выдыхая, а также пытаясь понять, почему так разволновался. Он, конечно, был не разбалован чужими прикосновениями и вообще физическим контактом с другими людьми, но не настолько же, чтобы вот так сходить с ума от того, что держится с кем-то за руки.
Ладно. Не с кем-то там абстрактным, а вполне конкретным Вэйлоном Смитерсом. Возможно, все дело действительно было в этом.
Перед тем, как выйти из зала, Мо тщательно отряхнул одежду, будто скрывая таким образом несуществующие следы своего недавнего неловкого возбуждения. Он был почти уверен, что Вэйлон ушел, но тот терпеливо дожидался его перед входом в кинотеатр.
— Уже поздно, — взъерошив волосы на затылке, сказал Сизлак, поравнявшись со Смитерсом. На самом деле он понятия не имел, что нужно сказать дальше. Наверное, стоило бы поблагодарить за приглашение и попрощаться.
— Да, поздно, — согласился Вэйлон, сначала глядя прямо ему в глаза, а потом быстро отводя взгляд и сосредотачиваясь на носках своих ботинок. — И мне завтра рано на работу, но… если хочешь, можешь зайти в гости.
— Сейчас? — удивленно переспросил Мо.
— Сейчас, — подтвердил Смитерс, застенчиво улыбаясь.
— И мы будем пить чай? — попытался пошутить Сизлак, подходя на шаг ближе.
— Вообще-то я рассчитывал на кое-что поинтереснее, но чай тоже можно, — он сказал это совсем тихо и, развернувшись, пошел к своей машине, предполагая, что Мо отправится следом.
Тот даже не подумал отказываться.
Сизлаку было любопытно посмотреть, как живет Вэйлон, а от весьма откровенных намеков внутри все замирало в предвкушении. Они даже о чем-то говорили, пока ехали к дому Смитерса, но Мо не помнил, о чем. Плохо он успел рассмотреть и квартиру — вечером так уж точно.
Нет, они совершенно никуда не спешили, просто ужасно не хотелось отвлекаться.
И Вэйлон оказался прав. В первый раз действительно было неплохо, а замечательно оказалось теперь. Мо не анализировал, с чем это связано, но засыпая, взял лежащего рядом Смитерса за руку, переплетая их пальцы. И почувствовал, как тот сжимает его ладонь в ответ.
А утром Вэйлона будто подменили. Он прятал взгляд и все подгонял зачарованно наблюдающего за его суетливыми сборами Сизлака. Говорил, жутко опаздывает. Но что-то еще было не так. Даже Мо со своей жуткой непробиваемостью, что касалось оценок мотивов других людей и взаимодействия с ними, это чувствовал.
— Вэйлон, я что-то сделал не так? — поморщившись, спросил он. Этот ужасный вопрос Сизлак привык задавать в похожих ситуациях, поскольку всегда делал что-то не так. Неуклюжий шаг, который все портил. Зачастую он узнавал об этом слишком поздно, чтобы дело можно было исправить.
— Моррис, с тобой все получается даже слишком… правильно, — медленно произнес Смитерс, глядя в стену, но обращаясь явно к нему. — И это проблема.
— Эм, — только и сказал Сизлак, не зная, что еще добавить. Состояние после ночи было все еще слегка заторможенное. И он откровенно ничего не понимал, уже начиная жалеть, что спросил вообще. В конце концов, этот секс оказался более чем отличный. Зачем затевать эти выяснения отношений?
— У меня правда нет времени сейчас разговаривать, — набрасывая пиджак, посетовал Вэйлон, напустив на себя самый сожалеющий в мире вид. — Меня ждет мистер Бернс.
— Ну, конечно, — пробормотал Мо, выходя за ним следом из квартиры. — Как я мог забыть.
А потом все их контакты практически свелись на «нет»: в соцсетях Смитерс отвечал односложно, а если и заходил изредка в таверну, то пребывал в таком хмуром настроении, что даже беседы о погоде не складывались.
Это не стало для Мо трагедией века, но все равно он ощущал досаду. Хотя бы из-за очередного подтверждения правила, что все симпатичные ему люди оказываются уже давно в кого-то влюблены.
Да и просто из-за ситуации в целом, из которой он вынес единственный четко сформулированный для себя вывод: любые виды романтических отношений чертовски сложны. Неважно, мужчина перед тобой или женщина, чужая голова все равно потемки, а уж веления сердца другого человека и вовсе непостижимы.
Так или иначе, но рождественский вечер он снова проводил один. Днем заходил Барни, но потом куда-то пропал, а Сизлак даже не заметил как, пребывая в своем обычном праздничном депрессивно-задумчивом состоянии. После смены на несколько кружек заглянул Гомер, но вскоре поспешил к своим, сославшись на обязательства главы семьи, чем еще больше расстроил Мо. Оставалось разве что закрыться и ехать домой, а там еще раз попробовать эту штуку с духовкой. Или что-нибудь еще более эффективное.
Возможно, это, наконец, станет последним невыносимым Рождеством в жизни Мо.
Он даже снял рабочий фартук, выключил все автоматы и уже пошел проверять, закрыт ли черный выход, когда в зале скрипнула дверь. Сизлаку стало необычайно интересно, кто же это пришел к нему в бар, в то время как все сидят с близкими по домам. Разве что какой-нибудь совсем пропащий алкоголик, у которого даже автопилот сбился.
Но это был Вэйлон Смитерс собственной персоной — сидел и гипнотизировал барную стойку на своем любимом месте.
— Привет, Мо, — поднимая взгляд, произнес он как можно более приветливо. Выглядел Смитерс при этом довольно грустным.
— Что, твой мистер Скрудж не верит в духов Рождества? — поинтересовался Сизлак, кивая в знак приветствия.
— Мистер Бернс терпеть не может этот праздник, — вздохнул Смитерс.
— Да, я тоже.
— Правда?
— Ну, как видишь, — Мо развел руками, — мне особо и не за что. Выпьешь?
— Пожалуй, — Вэйлон уставился на него нечитаемым взглядом. — Что-нибудь, где очень, очень много льда.
— Пойду, принесу из холодильника, — вздохнул Сизлак, разворачиваясь, и негромко добавил. — Чувствуй себя, как дома, если уж тебе больше негде провести этот вечер.
В подсобке он долго копался в недрах морозильной камеры, выискивая новый пакет со льдом, и уже поймал его за полиэтиленовый уголок, как хлипкая дверь, ведущая в комнату, хлопнула. Развернувшись, Мо выпустил из рук упаковку, которая, упав, надорвалась: часть льда рассыпалась по полу.
— Ты мог бы не подкрадываться так неожиданно, — глядя на стоящего перед ним Вэйлона, сказал Сизлак с укоризной.
— Мне есть куда пойти, — ответил тот вместо извинения, — но я захотел прийти к тебе.
— Чтобы что? — поинтересовался Мо, удивляясь, с какой злой интонацией это произносит. — Отсосать мне в честь праздника?
— Может быть, — если Смитерс и обиделся, то виду не подал. Только щеки его слегка порозовели.
— Откуда ты знаешь, что мне это вообще нужно? — нахмурился Сизлак, упирая руки в бока и подходя к нему ближе. — Какого черта вообще происходит, Вэйлон? Ты ведешь себя, словно чертов злобный снеговик последние несколько месяцев, и вдруг такой сюрприз.
— Я и не уверен, что тебе нужно именно это, — ответил Смитерс, опуская взгляд и облизывая губы. — Просто ты мне нравишься и это меня ужасно злило.
— Серьезно? — фыркнул Мо, краем сознания отмечая, что расстояние между ними сокращается из-за того, что он сам теснит Вэйлона к стене. — Я уж думал, что только я в отношениях проявляю себя, как полный идиот.
— У нас нет отношений, — не слишком уверенно произнес Смитерс, упираясь спиной в кирпичную кладку.
— Конечно, — согласился Мо, преодолевая последние разделяющие их полшага, чтобы соприкоснуться бедрами и коленями. — Мы просто зажимаемся у меня в подсобке, где вечно такой бардак, что даже крысы брезгуют здесь сношаться.
— Вообще-то, сейчас я смотрю не на бардак, а на тебя, — сказал Вэйлон, притягивая его ближе и скользя ладонью правой руки по шее.
Сизлак хотел ответить, что смотреть особо не на что, он и сам нечасто это делает, но Смитерс уже целовал его, отбив всякое желание продолжать дальнейшую перепалку. Наверное, это и правда то, что было ему нужно: чувствовать, как Вэйлон прижимается к нему уже твердым членом, как нарастает собственное возбуждение и зашкаливает пульс, как гладко и правильно переплетаются их языки и как горят огнем от соприкосновений губы.
Брюки ужасно мешали и Мо, не разрывая контакт губ, постарался немного отстраниться, чтобы расстегнуть ширинку Вэйлона, обхватывая возбужденный член сначала сквозь тонкую ткань белья, а затем высвобождая и сжимая немного сильнее. Смитерс замычал от удовольствия прямо ему в рот, раззадоривая этими звуками еще больше. Пришлось разорвать поцелуй, чтобы, отступив на шаг, разобраться с собственными штанами и бельем. Под ногой хрустнул разлетевшийся по полу лед, и Мо пришла в голову идея: потянувшись к валяющемуся рядом надорванному пакету, он взял оттуда пару подтаявших кубиков.
— Что ты задумал? — спросил его Смитерс, держась за стену так, будто вот-вот упадет.
— Ты ведь просил льда, — Мо оперся одной рукой о стену возле его головы, а другой, в которой таяли холодные кубики, обхватил оба их члена. Получилось не очень удобно, но Вэйлон все равно ахнул, ощутив прикосновение теплой ладони и обжигающего льда одновременно. Мо закусил губу, глядя в его потемневшие от желания глаза и пытаясь двигать рукой. Смитерс, не отрывая от него взгляда, опустил свою ладонь поверх его пальцев, задавая темп и сдерживая рвущиеся наружу стоны. Сизлак сорвался первым, утыкаясь ему в плечо, кончая долго и сладко, замирая в момент, когда Вэйлон негромко вскрикивает и изливается следом, добавляя пятен на их одежду. Перед глазами танцевали яркие звездочки, по руке стекала вода и сперма, а отлепляться от пиджака Смитерса и вообще двигаться не очень хотелось.
— Кажется, Рождество празднуют как-то не так, — пробормотал, в конце концов, Мо, восстанавливая дыхание.
— Но так тоже неплохо, — тихо согласился Вэйлон.
— Мы могли бы поехать ко мне и быстро организовать что-то вроде ужина, — предложил Сизлак, отстраняясь и глядя ему в лицо. — К тому же, у меня дома есть кровать и душ, это немного удобнее, чем изображать здесь озабоченных тинейджеров.
— Знаешь, — медленно проговорил Смитерс и сделал паузу. Мо был уверен, что он сейчас просто откажется и уйдет. Так что в его груди потеплело, когда Вэйлон продолжил: — По-моему, это просто отличная идея.
FIN
Всем любви и теплоты в эти холодные деньки
@темы: творческий отстой и прочие неприятности, я болен и не лечусь, уютненький дневничог, фанфики, всписнулось, на правах дроча, Симпсоны, Мо и Вэйлон, разное-заразное
-
-
06.01.2017 в 12:49Вэйлону уж точно не везло — о его невзаимной влюбленности знал, наверное, каждый в Спрингфилде, а возможно и за его пределами тоже.
Помню, когда 10 лет назад смотрела Симпсонов, то размышлялось: хранил ли Смитерс целомудрие, мечтая только о Бернсе? Решила, что не хранил, наверное. Именно потому, что чувства невзаимны. Даже если первое время он терпел, то потом плотские желания взяли своё, и он снова пошёл по мужикам. Единственное - его партнёрам приходится терпеть, что в самые интимные моменты Смитерс склонен произносить чужое имя.
-
-
06.01.2017 в 13:41в ранних сезонах есть разве что намек в серии, как Гомер боялся, что Барт станет геем) там есть бывший Смитерса - Джон. а сейчас Вэйлон сидит в grindr (наверняка, чтобы не просто поболтать))), это даже Бернс в какой-то серии комментирует.
короче, раньше об этом можно было только догадываться))) в современное время о том, трахаются ли персонажи, нам намекают очень толсто)))
и спасибо, что зачла!
-
-
06.01.2017 в 13:42-
-
06.01.2017 в 13:49-
-
07.01.2018 в 04:16Спасибо!
-
-
07.01.2018 в 04:46-
-
07.01.2018 в 06:43Прочла сейчас еще "Не так просто, как кажется" (оставила там тоже комментарий), вдохновилась и засяду сейчас этих очаровашек рисовать, может что дельное получится)
Спасибо!)))
-
-
07.01.2018 в 14:57арты по ним отдельно вдохновляют
-
-
07.01.2018 в 16:43Я благодаря твоим фикам вкурила этот пейринг, в принципе узнала о нем. Раньше попадалось только про Смитерса и Бернса, Смитерса и случайных мужиков из гей-клуба, Смитерса и Гомера (!). Правда, в фиках по Симпсонам я не рылась подробно, но по тому, что видела - Мо в плане пейрингов вообще не замечали.
-
-
07.01.2018 в 21:07-
-
13.01.2018 в 15:00-
-
21.01.2018 в 16:32и мне вдвойне стыдно, поскольку ЭТО ПРОСТО ОТВАЛ БАШКИ КАК КЛАССНО
великолепные образы получились, мррр